Харьковского фотохудожника Романа Пятковку я знаю очень давно. Мы тут недавно вспомнили, что нашему осмысленному общению уже как минимум 25 лет. Всегда удивлялся тому, что Рома все успевает – делать огромное количество съемок, участвовать в выставках, преподавать искусство фотографии, быть телеведущим, сидеть в жюри различных конкурсов… А какие девушки его всегда окружают!
В общем, решил я взять себе в помощь скайп и электронную почту и познакомить читателей портала с этим по-настоящему самобытным автором и некоторыми его работами.
- Рома, в Германии тебя знают достаточно хорошо, у тебя тут были выставки, но все же – что тебя связывает с Германией?
- Германия – это целый пласт моей жизни, я много времени провел в ней и сделал там несколько выставок – в Гамбурге, в Нюрнберге, в Мюнхене. И, конечно же, меня связывает то, что мои дети и «экс-вайф» – граждане Германии, я долго прожил в этой стране. Она мне очень мила и дорога, тут у меня много друзей.
В Берлине я был несколько раз, мне очень нравится этот город, для меня это очень уютная европейская столица, очень элегантная и не такая чопорная, как остальные немецкие города. И главное, что там живет человек, которого я боготворю, которому я очень многим обязан. Это Борис Михайлов, человек, который стал одним из самых известных и влиятельных фотохудожников мира.
Я постоянно слежу за культурной жизнью Берлина, за выставками и фестивалями, которые проходят в Германии, смотрю, что делает немецкая молодежь. Я очень люблю эту страну и при любой возможности приезжаю в Германию. Надеюсь, что в самое ближайшее время, весной, я снова буду в Германии и обязательно заеду к тебе в гости в Берлин.
- Буду рад тебя снова увидеть. Кстати, не так давно у Бориса Михайлова была большая выставка в Берлине. Считаешь ли ты его своим учителем?
- Я с гордостью говорю о том, что я его ученик. Мы встречались с Борисом на киевском биеннале «Арсенале», где у меня было два параллельных проекта. Он посмотрел мои свежие работы, ему понравилось, хвалил меня и сказал, что фотография в Украине очень активно развивается. Надо понимать, что Михайлов оказал колоссальное влияние на всю советскую, украинскую, а потом и на мировую фотографию как автор.
- А в чем именно было его влияние?
- Он впервые внес понятие «плохое качество, как эстетическая категория». Фотография - это достаточно техническое искусство, связанное раньше с химическими процессами, сейчас – цифровыми, это оптика, это механика и так далее. В то время, двадцать-тридцать лет назад, боролись именно за качественную фотографию. А он делал исключительно некачественную фотографию – она могла быть не резкой, она могла быть плохо напечатана, неумело раскрашена, мог быть поцарапанный негатив, мусор... И вот это было впервые использовано Борисом, и своими работами он прославился на весь мир.
- Ты тоже много экспериментируешь, и в твоих работах каким-то таинственным образом уживаются сугубо андеграундные работы со снимками для глянцевых журналов лучших моделей страны. Что тебя больше привлекает?
- Я всегда говорю своим студентам: для того, чтобы сделать некачественную фотографию, научитесь сначала пользоваться техникой и делать это качественно. Потому что многие свое неумение снимать, свое неумение пользоваться техникой прячут за слова: «Я так вижу, это сейчас модно, вот такая нерезкая фотография…» Пикассо, например, был шикарным рисовальщиком, мог делать реалистичные картинки. Это потом он уже стал делать свои новые вещи, которые его и прославили. Поэтому фотограф должен обладать всей палитрой технических возможностей. Чтобы нарушать какие-то установленные художественные законы искусства должно быть некое концептуальное оправдание. Изобретая некую новую форму, необходима контекстуальная поддержка.
У меня есть одна серия, где я снимал аборты. То, что сейчас происходит в больницах для бедных, где абортируют этих бедных девочек, там ничего не изменилось за тридцать лет – те же грязные застиранные простыни, та же старая обшарпанная техника, больницы холодные, это страшно. Зато они бесплатные, для малоимущих. Поэтому я специально взял просроченную бумагу, тоже как-то разрисовывал, потому что мне нужно было передать дух этого законсервированного времени. Поэтому мое «плохое качество» и «винтажная печать» осмысленны, я использую этой технический ход в контексте той страшной ситуации, иначе это просто будет очередной «выпендреж».
- Ты совсем недавно вернулся из Соединенных Штатов…
- Да, я там был на Хьюстонском международном фестивале, который официально назывался «Русская фотография», но я бы его назвал «Постсоветская фотография», потому что там было достаточно много не только российских фотографов, но и украинских, и белорусских. Там было три направления – фотография журналистская 70-80-х годов, авангардная, перестроечная фотография 80-90-х и молодая российская фотография. Не очень хочется хвастаться, но я достаточно успешно выступил в Хьюстоне, было много предложений, я участвовал в аукционе, где мою работу купили. Я получил несколько серьёзных предложений от Нью-Йоркских галерей. Мою работу опубликовали в престижном американском журнале "Aperture", это журнал «намбер ван» в США.
Я могу сказать одно – я видел работы молодых россиян и мне кажется, что тридцатилетняя молодежь, которая сегодня появилась на Украине, она более мощная и темпераментная. Это киевляне, которых я хорошо знаю, несколько львовян, и, конечно же, харьковчане, которые работают в контексте харьковской школы фотографии. Год тому назад мы создали неформальное объединение «Украинская фотографическая альтернатива», коротко «УФА». В нем много реально талантливых молодых авторов. Уверен, что в ближайшее время, их увидят на мировых арт-площадках.
- Кстати, часто можно услышать о силе именно харьковской школы фотографии. Что особенного в этой школе?
- В первую очередь традиции и конгломерат фотожизни. Социальность и ироничность, постоянное новаторство и смелость эксперимента, некий диалог между актуальностью и прошлым, гипертрофированная сексуальность и игра, как образ жизни. Если углубляться, то получится целая лекция часов на пять…
- Ты очень много снимаешь женщин, я бы сказал, что это основное направление в твоем творчестве. Некоторые критики тебя называют украинским Тинто Брассом. Что для тебя значит работа с моделью и считаешь ли ты, что должны быть особые отношения с моделью, чтобы фотография удалась?
- Оглядываясь на многие года, которые я занимаюсь фотографией, я верен этой теме – постоянно фотографирую женщин, я все время снимаю эротические игры, поднимаю вопросы интимных отношений, которые всегда освещаются в искусстве – вопросы любви, привязанности, секса... Отношения с моделями, конечно, должны быть особенными. Я всегда говорил, что снимок – это момент соития между моделью и фотографом. Модель нужно боготворить, модель нужно любить, в модель нужно влюбляться. Я это делаю на протяжении уже многих лет, и мне это очень нравится. И тогда модель отвечает тебе взаимностью, тогда модель начинает открываться, она забывает, что нужно позировать и просто живет в кадре. Я, как ты знаешь, открыл очень многих моделей – и арт-моделей, и фэшн-моделей, которые внесли какую-то лепту в украинскую и международную фотографию и фешн-индустрию.
- Любую женщину можно раздеть в кадре?
- Элементарно. Это как у врача спросить: «Вы всех женщин раздеваете или кто-то не соглашается?» Прежде всего, модель должна понимать, что ты работаешь, что снимаешь для некоего арт-проекта или журнала. У меня был когда-то такой мастер-класс по теме «Психология работы с моделью в жанре ню», где я на первом же занятии предлагал своим студентам раздеться. Всем. С этого начинались занятия. Не все раздевались, как правило, некоторые отказывались. И тогда я им показывал, что нужно сделать для того, чтобы раздеться. Это психология. Хороший фотограф, художник, работающий с моделями, должен быть психологом. Только не нужно каких-то штампов. Необходимо каждый раз импровизировать и делать это красиво, чтобы модель раскрылась. И раздеться заставить даже легче, а вот, чтобы в глазах появилось нечто, чтобы засветилось внутри, а не снаружи, это сложнее. Но это более главная, более первостепенная задача. Снять одежду не сложно, а вот показать свой внутренний мир, свои проблемы, свои страхи, решить их в каком-то пластическом выражении, вот это уже сложнее. Вот это задача крайне необходимая.
- Можно ли сказать, что некоторые представительницы прекрасного пола, работая с тобой и создавая интересные, чувственные образы, решают и свои личные проблемы, избавляются от ненужных комплексов, например?
- Безусловно, конечно! Что такое комплекс? Как правило, комплекс – это неуверенность в себе. И когда модель понимает меня и видит себя моими глазами (а я работаю только с теми моделями, которые мне нравятся, которых я чувствую, которых я хочу снимать), то я, конечно, в них открываю их красоту. Ты же знаешь много примеров, когда я работал с девочками, которые изначально вообще из себя ничего не представляли, а потом через некоторое время становились очень классными моделями. Конечно, я в них открывал самих себя. И для них это важно и в личной жизни. Мне важно созидать, важно лепить, важно отдавать часть себя… я влюбляюсь и влюбляю в себя…..
- Я помню одну твою фотографию, на которой ты сидишь на полу обнаженный среди целой массы стоящих обнаженных же моделей…
- Да, я так отпраздновал один из своих дней рождения. Я решил тогда сделать серию фотографий, посвященную этому событию. Сразу пошли ассоциации: Адам и Ева… Нафиг, нафиг, нафиг… Я, понятно, Адам, а Ев будет много. Я позвонил всем моделям, которые могли прийти. Более того, я раздел девочек, которые были у меня секретарем, ассистентом… Короче, я раздел всех окружающих и получилась такая серия.
- Я так понимаю, что для тебя выражение «некрасивых женщин не бывает» - основополагающее?
- Игорь, ты задаёшь серьезные вопросы, ответы на которые займут уйму времени. И если коротко: «Некрасивых женщин не бывает, бывают неумелые и тупые фотографы»
- Что новенького от тебя можно ожидать в ближайшее время, над чем работаешь?
- Вообще, в этом году мною было сделано шесть проектов, из них три еще в работе. Серию «Советская фотография» я уже закончил. Когда мы были молодыми, то был такой единственный популярный в СССР фотожурнал «Советское фото». Журнал совершенно консервативный, коммунистический, но все мы были сознательными и хотели в него попасть. Вот я сегодня в старые изображения журнала «Советское фото», вплетываю изображения, которые мы снимали, будучи андеграундными фотографами. Я как бы реализую свою давнишнюю мечту. Там очень много эротики, там очень много раздетых девушек и женщин, которых я снимал в то время, в период Советского Союза. Я как бы запараллелил официальное советское изображение и подпольное нонконформистское искусство. Эти работы уже были на выставке, сейчас ведутся переговоры с коллекционерами и серия будет участвовать в нескольких выставках, конкурсах, посмотрим, как на нее отреагируют.
С фотографом Андреем Беляковым мы сделали проект, который называется «Путевка в жизнь». Там снят последний звонок, безумный последний звонок, когда школьники бесятся, бухают, курят… В общем, полная «дурь»…
Еще один рабочий проект называется «Мамба». «Мамба» - это сеть сайтов знакомств, где люди находят себе виртуальных любовников, либо даже женятся. Это такая интересная социальная сеть, где люди могут прятаться за никами, чужими фотографиями, быть красавчиками и супергероями. Вот этому и посвящена серия. Она технически сделана очень интересно.
Еще одна серия в стадии завершения – это «Культ личности». Там обнаженные женские тела манипулируют моими портретами, вот так можно сказать. Достаточно интимная такая серия, которая еще в работе.
Несколько фотографий из «Культа личности» опубликованы в моей авторской книге замечательного парижского издателя Пьера Бессарда. Это факсимильное издание с маленьким тиражом. Вторая книжка вышла тоже в Париже, в издательстве Эрика Пату. Книжка называется « Nude Art Today III». В ней собраны лучшие произведения в жанре ню, сделанные в 2012. В ней очень много известных имен фотографов, живописцев, скульпторов. Есть и там мои фотографии.
- Ну, что ж, с нетерпением будем ждать твоих новых работ и очередных выставок в Германии.
Беседу вел Игорь Магрилов
Мы рекомендуем посетить страницу Романа Пятковки
http://cargocollective.com/pyatkovka
Если есть предложения по организации персональных выставок Романа Пятковки в Германии и других странах, пишите в редакцию.
Также предлагаем Вашему вниманию статью Александра Ляпина о творчестве Романа Пятковки, которая была опубликована в голландском журнале EYEMAZING (#2 - Summer, 2012, Amsterdam).
На русском языке статья публикуется впервые.
ИСКУССТВО СЕКСУАЛЬНОГО ПИРА
Фотографов, которые попадают под понятие «украинская творческая фотография» немного. Их человек двадцать. Часть из них документалисты, часть арт-фотографы . Роман Пятковка среди этой талантливой публики стоит особняком. Он ни на кого не похож, никому не подражает и постоянно рискует нарваться на обвинение в нарушении табу. Его творчество уникально еще и тем, что он на протяжении трех десятков лет изучает пределы эротического безумия. И рассматривая его фотографии, хочется повторить слова Жоржа Батая: «Только смерть может стать завершением его бесконечной эрекции...» Никто из украинских фотографов не уходил в своем творчестве так глубоко в процессы плотских отношений между мужчинами и женщинами, женщинами и женщинами и, наконец, мужчинами и мужчинами. Никто не исследовал причин и следствий оргиастического начала у той части бывших советских людей, которые получив свободу, в первую очередь сняли одежду и отдались безумной радости совокуплений. Потеряли значение супружеские связи, родственные смыслы и всяческие табу. Пятковка в своих работах представляет жизнь человека в двух уровнях и смыслах. Первый - ожидание секса, когда человек не имеет возможности им заниматься, но постоянно думает о нем и мечтает, а второй, основной, это уровень настоящей оргиастической свободы, океан радости, удовольствий, волнительного страха и упоительной смерти в оргазме.
Важно, что Пятковка снимал не совсем постановку и не совсем репортаж. Это была часть сексуальной игры. И фотограф не собирался делать порнографию, так как не было цели показывать все физиологические аспекты совокупления. Фотография на память, как фиксирование духовного акта, перформанс представляющий момент, когда невозможное, становится возможным, фотография – символ и портрет целого поколения. Иначе говоря, публичное проявление своего бессознательного. Ведь миллионы граждан подспудно мечтали об этом, но так и не смогли найти в себе силы превратить свои малогабаритные квартиры в Содом и Гоморру, в праздник души и тела, в культ гениталий, а не партии и правительства. Изображение эротических сцен на фотографиях является крайне рискованным шагом, тем более в том варианте, в каком представлял их Пятковка. Во-первых, это были коллективные действия, направленные на формирование массового сексуального заговора против общественных устоев, отрицание ценностей, проповедуемых церковью, вскрытие лицемерной сущности тех, кто закрывал выставки фотографий Пятковки и следил за моралью и этикой в стране. Пятковка воспевает телесность, через вуаль некачественной пленки и бумаги. Он иронически провоцирует: «Любите, любите, трахайтесь, больше ничем не надо заниматься! И не будет войны, не будет бедности, несчастий, болезней, религиозных распрей!» Фотографический театр, созданный в соавторстве с моделями, спонтанно раскрывал невероятные творческие возможности молодых людей. Они особенно ничего и не изображают, на первый взгляд. Только в позах, томительное предчувствие главного – секса и смерти.
Пятковка воспринимает и представляет мир вокруг, как подготовку и стремление к сексуальной оргии. Советская диктатура не оставляла человеку возможности выбора и сдерживала его естественное стремление совокупляться и эстетизировать это совокупление. В результате, режим породил странную ситуацию, когда человеческое существование было подчинено только одному, стремлению заняться сексом. Политика сдерживания и репрессий привела к целому подпольному оргиастическому сексдвижению. Днем все нормальные граждане, вечером и в выходные – сексоманы. Роман соединяет эти два уровня в серии «Wrong picture» средствами мультиэкспозиции, отобразив на втором плане малозначимый социальный ряд – учеба, работа, быт… На первом же - праздник тел, счастье соприкосновений, фонтан соков любви и влечения.
Секс в СССР, во многом заменял наркотик и был в какой-то мере способом пересечь границы. Когда создавались серия «Wrong picture» империя уже распалась, но суть сексуального бунта осталась. Изображение на фотографиях Пятковки тонет в легком тумане, оно разъедается чем-то сладким и химическим, оно манит тайной и призывает вас присоединиться. «Они занимались любовью, потом я фотографировал, они занимались любовью и я фотографировал»: говорит Роман. Сексуальная оргия была единственным по настоящему важным смыслом жизни молодежи. Она давала возможность испытать счастье и ощутить собственное достойное «Я». Фотограф методически создавал социальный портрет молодого человека, живущего в культурно-информационном вакууме, но находящего выход именно в сексуальной разрядке. Во времена сексуальной революции на Западе, на родине автора секс значил намного больше. Это была политика, диссидентство, преодоление страха, протест и прорыв к абсолютной свободе, момент пребывания у предела. Фотография Пятковки отображает реальную и часто единственную возможность раскрыться личности.
В украинской фотографии телесности господствует китч, пошлая примитивная трактовка сексуальности как кондитерского или кулинарного изделия. Традиция городского осторожного полуобразованного мещанина закомплексованного социальными запретами, видеть в эротическом, исключительно аналогию сытного мясного обеда. У Пятковки, это всегда смесь животного и интеллектуального, это почти всегда поцелуй Танатоса на старом диване, созданном на провинциальной мебельной фабрике. Это проявление теории всего. Легкое прикосновение, но чаще укус почти до крови. Всматриваясь в снимки, понимаешь, что моральный закон, такой же животный инстинкт, как и инстинкт самосохранения. Мораль заставляет людей объединяться под крышей в обнаженном виде, чтобы доказать абсолютную чистоту отношений и преданность искусству фотографии, документирующую эти действия. Пятковка представляет людей как непобедимую армию богини Оргии, преклоняющуюся перед любовью и эросом, вопреки всему.
В «Bitch Love» художник использует метафору, демонстрируя эротику как способ «забить» на то, что происходит вне сексуального. Он показывает, что Эрот в женщине намного смелее Эрота в мужчине. Женщина без проблем готова предаться сексуальным утехам и забыть, что делается за стенами сексуального убежища. Она превращает в предмет вожделения все, что движется вокруг. И она становится предметом вожделения для всего. Сюрреалистический сексуальный пейзаж заполняет души и сердца. Его женщины в «Bitch Love» - прекрасные змеи, ползающие друг по другу без видимого неистового безумства, рождаемого ощущениям внутри себя мужского начала. Их лесбийские игры надуманы и в них сквозит темная сторона – неспособность удовлетвориться. Сероватые, некачественные изображения выглядят как потрепанные флаги сексуального фронта перемен, эротической революции, это главы сексуальной конституции. Фотограф, предчувствует женскую революцию и выводит мужское начало из зафиксированного действия. «Bitch Love» – предчувствие импотенции и феминизации, грозящих мужскому племени вымиранием.
Очень важным аспектом всех произведений Пятковки является отношение к телу. Художник рассматривает тело не как идеальный сосуд наполненный жизнью и чувствами. Для него это организм вожделения, наполненный интеллектом, умениями, знаниями и пониманием, того, что он хочет, жаждущий оргазма. Художник никогда не восхищается формами и линиями, он не играет в светотени и не ласкает глаз зрителя нежными фактурами. Тела на фотографиях не красивы, как жизнь в Украине, они настоящие, не отборные как в глянцевых журналах и порнофильмах, они те, которые принадлежат народу. Жалкие заморыши и пухлые целлюлитные красавицы с веселыми живыми лицами. Их оргия, это их повседневная жизнь, и тела - инструменты этой жизни. Тело на фотографии открыто во всей своей соблазнительности и эстетической непривлекательности. Студентки, молодые симпатичные плоскогрудые учительницы, пухленькие доярки выглядят на фотографиях как аппетитное блюдо для ненасытной оргиастической пляски. Фотограф снимает тела так, как будто они уже погибли, положив свои головы на алтарь алчного Оргазма. Но просматривается еще один аспект - модели мертвы, еще и потому, что Пятковка намеренно их убивает, состаривая сами изображения. Фотографии физически выглядят так, словно были сделаны до второй мировой войны. Фотограф подсознательно вводит зрителя в состояния эротического транса, сексуальной ностальгии по прошлому, потому, что уже не удастся овладеть фотографическими телами. Он играет на стремлении к невозможному. Время не возможно повернуть вспять и эта недоступность вызывает болезненные эротические фантазии у созерцателя фотографий, который хочет растянуть свою сексуальную власть и силу на столетия. Обнаженные тела этих работ, анархично свободны, революционны и демократичны, приглашают зрителя принять участие в эротическом пире. Но пир уже кончился… Фотографии упакованы в рамы, стекло и висят на стенах музеев.
Александр Ляпин
Фото: Роман Пятковка, из архива Романа Пятковки
Представлены фотографии из серий "Архивы стареющего ловеласа", Bitch Love, Communal Appartment... Garmony, Paintings for the Louvre, Wrong picture, Abortion, "Культ личности", "Советское фото".
Все модели, изображенные на фото, на момент съемки достигли совершеннолетия!