В Украине идёт война. Война, которую развязал путин со своей
такой же оторвавшейся от всякой реальности камарильей. Банды российских убийц,
насильников и мародёров, которые до 24 февраля почему-то считались «второй
армией мира», занимаются именно тем, что они только и умеют делать – просто стирают
с лица земли украинские города. Благо всякого смертоносного оружия россия накопила
немало, пока ЕС и НАТО после окончания Холодной войны расслабленно почивали на
лаврах и пытались умиротворить всё раздувающиеся непомерные аппетиты никчемного
российского диктатора.
Одним из городов, который в числе первых попал под
российские удары стал Харьков. Практически приграничный мегаполис, достаточно
русскоязычный. Путинские ракеты разрушили прежде всего именно мирные, гражданские
объекты – от многоэтажных жилых домов до красивейших исторических зданий. Гибнет
большой современный город с богатой историей, гибнут люди.
Если россияне в основной своей массе даже не хотят знать,
что творит их армия в Украине, поют патриотичные песни про «дядю Вову»,
полностью разделяя его неонацистскую политику, и как дурни носятся с символами
войны, типа Z и
V, в той же Германии люди
очень даже готовы воспринимать правду об этой войне. Одно из средств донесения
этой правды давно уже не меняется – это репортажная фотография.
Так в Брауншвейге 23 июня открылась фотовыставка «Харьков»,
на которой представлены снимки известного харьковского мастера фотографии
Владимира Оглоблина и его ученицы Елены Долженко. Эти парные снимки – трагедия полуторамиллионного
города, который в настоящий момент были вынуждены покинуть около 700 000 жителей.
Далее специально для нашего сайта рассказывает Владимир
Оглоблин.
«История моего города и моей войны.
Первые несколько дней после 24 февраля было состояние полного
ступора и ощущение какой-то беспомощности. Невидимый враг в городе, но видимые
страшные разрушения, видимые жертвы и видимый огонь, дым пожарищ. Потом стало
понятно, что сидеть сложа руки или ждать прилёта очередной ракеты, снаряда или
бомбы в твоё окно, на твою крышу – это не конструктивно. И раз в тероборону не
взяли по возрасту, то будет больше пользы для истории и для потомков от
документального освещения происходящего.
Сначала снимал ближайшие окрестности в Салтовском микрорайоне, а потом поехал в
центр города. И то, что там увидел, меня шокировало. Площадь Конституции и
огромное здание Дворца труда выглядело как после землетрясения и цунами. Тонны
кирпича, битого стекла, оборванные провода, вывороченные рамы, ещё дымящиеся
балки перекрытий… Я обошёл здание, занимающее весь квартал, снимая своей
всепогодной камерой Nikon всё,
что не удавалось осознать разумом. Война, ракетные обстрелы, бомбы, гибель
людей – и всё это из России, от некогда «братского» русского народа.
Как историк, я знал и понимал, что война России против Украины не прекращается уже
более 300 лет. И мирное сожительство – это всё та же бесконечная череда войн,
моря крови и разрушений.
Затем я зашёл во внутренний двор одного из зданий и ужаснулся от увиденного – ни
одного целого стекла, вывернутые оконные рамы, искореженный металл конструкций
и побитые осколками стены. Вместо крыши
зияла огромная дыра, а вместо лестничных пролетов – сплошной хаос из
железобетона и кирпича. Посреди двора стояла легковая машина, напоминавшая
решето. Зашёл в подъезд с вылетевшими дверьми и лежащими на лестничных пролетах
оконными рамами, битым кирпичом, стёклами. Заходил в комнаты, офисы и снимал,
снимал, снимал… В этом здании потерялась жизнь. Хотя именно в нём было мое
рекламное агентство «Ирис» и, последние 8 лет – Авторская Фотошкола для
взрослых. 18 лет жизни во Дворце труда. Во Дворце…
Позвонил своей ученице по фотошколе Елене Долженко. Она уже
работала в волонтерской команде «Пекельна кухня». Объяснил, что нужно снимать
разрушения, снимать трагедию Харькова.
4 марта я уехал сначала в Полтаву, а потом продвигался всё дальше на Запад,
пока дорога не привела меня в Германию.
Лена продолжала снимать город и окрестности, получив специальную аккредитацию в Министерстве обороны Украины.
В Германии сразу решил сделать выставку документальной фотографии о войне.
Точнее, выставку «параллельной» жизни Харькова ДО и ПОСЛЕ. Нашлись немцы,
близко принявшие трагедию Украины, как свою собственную. Нашлись спонсоры,
деньги, желание делать. И уже через 3 недели в Брауншвейге открылась экспозиция.
Так город узнал о войне ещё и благодаря фотографии. По лицам, по настроению присутствующих
на выставке было видно, что никакие дополнительные разъяснения не имеют смысла.
Люди увидели правду. Увидели и подержали в руках осколки
снарядов, настоящие пули из русского автомата и крупнокалиберного пулемёта,
пробивающие 4 мм железо и два-три кирпича. И Лена на открытие даже привезла обгоревший
фотоаппарат «ФЭД-3», найденный в завалах у разбитого здания по ул.
Метростроителей, 8. Кто-то снимал на него жизнь.
Этот фотоаппарат особенно привлекал внимание зрителей и
гостей выставки. Это был символ света, попавший в пламя войны. Войны россии
против моей Родины – Украины».
Очень хочется, чтобы выставку увидели и в других немецких
городах.
Что касается Берлина, то тут тоже знают о трагедии второго
по величине украинского города. Так в стеклянной стене одного из зданий, которое
находится возле берлинской станции «Эрнст-Ройтер-Плац» расположилась фотовыставка
«Харьковский реквием». О страшных разрушениях города рассказывают
многочисленные снимки Станислава Остроуса.
Текст: Игорь Магрилов, Владимир Оглоблин
Фото: Владимир Оглоблин, Елена Долженко
Фото: Игорь Магрилов (три нижних снимка из Берлина)
