Говоря о религиозной ситуации в Кыргызстане, надо сказать, что положение мусульман тут лучше, чем в других республиках постсоветской Центральной Азии, где государство осуществляет жёсткий контроль за их жизнью и деятельностью.
Не в последнюю очередь это связано с проблемой радикализации части мусульман, но ещё больше с исламофобией, когда ислам как религию стали связывать с терминами «радикализм» и «экстремизм».
Вообще, стремление к качественным изменениям можно отнести к термину «радикализм». Есть такие понятия в политических науках, как проведение радикальных перемен, радикальные реформы, радикальные реформаторы и прочее. С такими явлениями связан тип радикального мышления, когда происходит определённая подмена понятий и представлений. Это мышление принципами, когда у личности меняются определённые принципы во взглядах, что приводит к коренным изменениям в реальной жизни.
Исламский радикализм, как новейшее понятие, прочно вошедшее в политические словари, вызывает отторжение у большинства мусульман. По мнению некоторых экспертов по исламизации в Кыргызстане, в стране существует не исламофобия, а мусульманофобия, когда у неисламской части населения нет нареканий собственно против ислама, но они есть против внешнего вида мусульман, их отношения к властным институтам, к другим людям, не исповедующим ислам. На самом деле, как утверждают эксперты, многие мусульмане сами не знают или поверхностно ознакомлены с канонами религии.
Особую острую критику мусульмане в Кыргызстане получают со стороны активного лагеря тенгрианцев. Тенгрианство до принятия тюркскими народами ислама, было широко распространённой религией, в том числе и у предков кыргызов. Главными божествами тенгрианцев были Бог вечного голубого неба Хан Тенгри и богиня земли и плодородия Умай.
Что такое тенгрианство сегодня? Можно сказать, это новодел, политический проект, противостоящий активному процессу исламизации кыргызов. Тенгрианство широко распространяется в соседнем Казахстане, где в постсоветское время пустил корни глобальный исламский проект в форме салафизма и ваххабизма.
Особенностью казахстанского тенгрианства является его неактивный протестный характер, тогда как в Кыргызстане активисты вступили в жёсткую полемику с исламскими активистами. В Кыргызстане тенгрианцы атакуют ислам и его устои, что не позволяет официально зарегистрировать тенгрианство как религиозное движение или организацию в Министерстве юстиции.
Однажды мне самой случилось стать свидетелем острой дискуссии кыргызов-тенгрианцев с мусульманскими клериками во время одного нашумевшего судебного процесса в стенах бишкекского городского суда. Мусульманские клерки называли тенгрианцев «язычниками», а те, в свою очередь, обвиняли исламских мулл в том, что они проводники чужой кыргызам арабской религии, образа жизни и традиций.
На самом деле, согласно историческими источникам, исламизация кыргызов происходила в несколько этапов, последние из которых приходятся на конец XVIII века и середину и конец XIX века, когда в Туркестане существовали Кокандское ханство, и после его уничтожения русской армией здесь установилась Российская империя, и татарские мулы из центральных мусульманских губерний продолжили исламизацию тюркских кочевых народов.
Возвращаясь к современной жизни и нео-тенгрианству, следует сказать, что у кыргызских тенгрианцев есть лидеры, которые вынашивают амбициозные планы превращения тенгрианского движения в полноценный политический проект. К сожалению, тенгрианство в республике, их цели и задачи, лидеры и их программы плохо изучены со стороны научного и экспертного сообщества. Всё внимание сейчас обращено на ислам и мусульман с негативной коннотацией.
Ясно одно, что в непростой экономической и социальной ситуации в Кыргызстане ни в коем случае нельзя допускать столкновения кыргызов-тенгрианцев с кыргызами-мусульманами и, в целом, немусульман с мусульманами.
Сильной базой тенгрианцев в спорах с мусульманами являются народные традиции и обычаи кыргызского народа, которых нужно отличать от исламских предписаний. Сюда можно отнести и такое понятие, как «кыргызчылык», комплекс морально-этических норм кочевников, их вековых ритуалов и обычаев, регулировавших социальную жизнь кочевого сообщества до оседания кыргызов во второй половине XIX – первой половине XX века.
Современная исламизация кыргызов идёт в обрядовой стороне жизни. Строятся мечети, медресе, молельные дома во всех городах и весях и в основном на деньги иностранных государств, главными из которых являются Королевство Саудовская Аравия, Турецкая Республика и другие. Для них исламизация населения Кыргызстана после 70 лет советского атеизма представляет из себя главным образом стратегическим геополитическим проектом. В республике действуют многочисленные благотворительные фонды, организующие хадж в Мекку, спонсирующие строительство культовых сооружений, дорог, школ и прочее. Согласно нынешнему законодательству страны, иностранные фонды могут вложить 200 млн долларов США без уплаты налогов. В Кыргызстане распространяется исламский банкинг – турецкий, малазийский, сингапурский, иранский, саудовский. Многие не без оснований опасаются, что исламский банкинг представляет из себя форму финансового закабаления республики.
На сегодня в Кыргызстане преобладает турецкий исламский геополитический проект. До недавнего времени в стране была распространена широкая сеть турецких школ «Себат», через которые шла туркезация сознания подрастающего поколения. В Кыргызстане действуют турецкие университеты, мечети, медресе, богословские кафедры в вузах.
Другим успешным и широкомасштабным геополитическим исламским проектом можно назвать действие организации «Таблиги Джаамат», официально считающейся пакистанским политическим проектом. Надо заметить, что это движение втянуло в свои ряды не менее сотни тысяч активных проповедников ислама. Этот проект можно отнести к самым бюджетным, так как он без больших финансовых вложений сумел охватить большие массы населения путём совершения проповедей в пути.
Деятельность «Таблиги джаамат» запрещена во всех постсоветских республиках Центральной Азии и РФ, но в Кыргызстане – нет. Причиной тому эксперты видят проникновение таблигов в Духовное управление мусульман Кыргызстана и в политический истеблишмент страны. Кроме того, это движение не зарегистрировано как юридическое лицо, и потому нет формальной возможности его закрыть.
Называется и другая причина, по которой организация «Таблиги джаамат» не запрещена. Это, якобы, для того чтобы бывшие или потенциальные члены более радикальных исламистских организаций, таких как «Хизбут-Тахриир» или ваххабиты, были нейтрализованы внешне политически лояльным властям религиозным течением.
Таким образом, на сегодняшний день Кыргызстан представляет собой либеральный остров или гавань для реализации различных религиозных геополитических проектов мировых и региональных держав, главными из которых являются Турция, Иран, Пакистан, Саудовская Аравия.
Есть ещё и позиция России, где в последние годы развивается государственный проект по созданию «русского ислама» на основе богатой богословской Казанской татарской школы.
В связи с этим возникает актуальный вопрос создания для защиты своих национальных интересов собственной кыргызской школы богословия. Несмотря на то, что глобальный ислам, продвигаемый силами и средствами прежде всего арабских стран, внушает новообращённым мусульманам идею первенства исламской идентичности над национально-этнической, опросы показывают, что пока кыргызские мусульмане на первое место ставят свою этническую кыргызскую идентичность, а потом уже мусульманскую.
Новые вызовы и угрозы глобального ислама выражаются в прямом столкновении турецкого и пакистанского проектов исламизации кыргызов, в столкновении «светского секулярного ислама» с более фундаментальным. Конфликт геополитических интересов Турции с её глобальным неоосманским проектом с пакистано-ближневосточно-иранским проектом, выраженным в движении «Таблиги джаамат», могут привести к открытому столкновению между кыргызами- учениками богословских школ в Королевстве Саудовская Аравия, Турции, Пакистане, Египте, Бангладеше, РФ, которая примет форму богословского спора о самом правильном пути в ислам – акыйду.
Спор между различными течениями ислама, главными из которых являются сунниты и шииты, уже показали себя, как ведущий к самым деструктивным для государства последствиям на региональном и международном уровнях.
В Кыргызстане публичные столкновения различных богословских школ – между ханафитами, шафиитами, маликитами, хамбалитами – уже привели к возникновению устойчивой исламофобии и мусульманофобии, и к взаимной неприязни мусульман и немусульман.
Говоря о необходимости создания собственной молодой богословской школы в Кыргызстане, которая бы могла противостоять глобальным вызовам и угрозам, и могла бы отстаивать как государственные интересы кыргызстанской нации, так и интересы всех мусульман республики независимо от их этнической принадлежности, надо требовать от государства создания благоприятных условий для кыргызстанских выпускников богословских школ. Не секрет, что тысячи выпускников факультетов богословия и медресе не трудоустроены. Их можно найти на рынках, торгующих китайским ширпотребом, на стройках Казахстана и России.
Таким образом, страна теряет интеллектуальный богословский потенциал, а вместе с тем и драгоценное время, тогда как те же соседние страны Центральной Азии давно уже работают над национальными проектами создания собственной богословской школы и выращивания отечественных молодых кадров, способных на всех уровнях отстаивать собственные национальные интересы, а не становиться проводниками чужого влияния на своей родине.
В Кыргызстане образовалось большое сообщество выпускников с теологическим образование, которым надо предоставить собственную нишу в обществе, то есть дать им поле деятельности, работу в вузах, в мечетях, в медресе. По Конституции страны религия отделена от государства, но есть свобода вероисповедания. Государство контролирует религиозную сферу, но не вмешивается в её жизнедеятельность.
Наиболее распространённой исламской идеологией в Кыргызстане является салафизм, которому государство нечего не может противопоставить. Как отмечают специалисты, салафиты довольно агрессивно ведут себя в мечетях.
Слабость светского государства перед идеологией салафизма выражена ещё и в том, что в кыргызском законодательстве запретить деятельность той или иной организации можно только именно за деятельность, а не за пропаганду идей, распространение литературы и так далее
Кроме того, в стране катастрофически не хватает сильной богословской экспертной базы по существующим материалам. Государство должно иметь не только собственных экспертов по выявлению экстремизма, но и свою методику. И в целом, государство должно иметь единую систему и единую программу в богословской сфере.
Стране нужна своя учебная программа по подготовке теологов. Наивно думать, что какие-либо зарубежные богословские школы озабочены поддержанием национальных интересов Кыргызской Республики. Здесь также действует принцип «в политике нет вечных друзей, а есть вечные интересы», где термин «политика» можно заменить на «богословие».
В 2014 году в Кыргызстане была разработана концепция государственной политики в религиозной сфере, согласно которой она была поделена на профилактику терроризма и религиозное образование. Последнее нуждается в дальнейшей детальной разработке.
В 2017 году появилась государственная программа по предотвращению терроризма и экстремизма. В настоящее время основной фронт профилактических работ приходится на низовые звенья в государственной структуре. И нужно сказать, что именно там госчиновники с работой не справляются, они элементарно не понимают, что подразумевает собой такая профилактика. Таким образом, необходимо приложить немало усилий, чтобы просвещать и информировать чиновников на местах.
В 2018 году был прият законопроект о свободе вероисповедания и религиозных организаций. Он прошёл подтверждение во втором чтении. В настоящее время перед государством стоит актуальная задача религиозного воспитания несовершеннолетних. Не секрет, что в сельских медресе, православных воскресных школах, протестантских центрах в республике идёт активное религиозное воспитание детей школьного возраста во внеурочное время. В этом вопросе государственные надзорные органы явно отстали от жизни, и положение нужно как-то корректировать.
Картинка из реальной жизни.
Город Кара-Балта за последние годы стал центром активной исламизации на севере Кыргызстана. Будучи райцентром большого Жайыльского района, граничащего с Казахстаном, некогда развитый советский промышленный центр, сегодня стал религиозным центром севера Кыргызстана, через который проходит перекрёсток стратегических дорог страны на юг – в Ферганскую долину и на север – Казахстан и далее в Российскую Федерацию.
Здесь за железнодорожным переездом на большой площади в городском квартале Оторбаев расположилась недавно построенная мечеть с мужским медресе. Мечеть, как и медресе, закрыты для журналистов и общественности. Спрашивается, а что скрывается за этим высоким металлическим забором?
Как рассказали местные жители, когда иностранные спонсоры выкупали большую территорию под новый исламский комплекс, то потребовали от городских властей снести обелиск, посвящённый Победе советского народа во Второй мировой войне. Но многие кара-балтинцы выступили против такого желания иноземных спонсоров, и власти не тронули обелиск. Пока не тронули.
Кстати, как визуальный символ противостояния старого советского с новым капиталистическим и религиозно-исламским постмодерном в Кыргызстане можно рассматривать новую большую мечеть и старый советский обелиск в Кара-Балте, стоящих друг против друга через небольшую площадь и как бы бросающим вызов друг другу. Кто победит?
Город Кара-Балта за последние годы превратился в один из центров активной исламизации на севере страны. Показателем этому служат обилие новых мечетей и медресе, растущих как грибы после дождя, на улицах провинциального города всё больше покрытых молодых девушек и одетых в пакистанские одежды молодых мужчин с короткими бородками, с плохо скрываемым недовольством посматривающих на людей в светской одежде.
Из всего происходящего можно сделать вывод, что в постсоветском Кыргызстане если капитализм и рыночные отношения вытесняют остатки советской инфраструктуры, то иноземный ислам, главным образом мощно наступающий из Ближнего и Среднего Востока, активно вытесняет традиционный местный ислам, а вместе с ним и остатки светского интернационального и секулярного государства.
Текст/фото: Чынара Харьехузен, специально для berlin-visual.com
Бишкек
